Lyrics
Сердце способно почувствовать то, что глаза не заметят.
Каждый день новый шрам на теле. Еще чуть-чуть и деревянный фрак неденем.
Вокруг друзья, но верить нельзя им. Каждый по факту тут враг на деле.
От падения не застрахован никто вниз на бетон.
Фатум всегда забирает течением обратно, если был быстрый приток.
Деньги по венам несут кислород, анатомия там бессильна.
И мы выбираем из уймы дорог ту, что всегда бесила.
Большой город — большой крематорий, тут места хватит на всех.
Жизнь стреляет в тебя, как в мишень наяву будто ранен во сне.
Серый гранит, радуга урбана. Вся мораль твоя — раз, и убрана.
Совесть чиста лишь на первый взгляд, на повек уже грязи груда там.
Все мечтали о чем-то другом, но свои желания зарыли.
Время нас маринует в крови и слезах сжирая сырыми.
Наши судьбы — Бигфортов шнур; итог — определен, известен.
Так что — вперед и с песней.
Припев:
Дьявол играет нами. Ставки давно на грани,
И под ногами уплывает земля.
Бог другими занят, правила навязали,
И мы покорно убиваем себя.
Добро пожаловать в реальный мир, ёпта, симсилабим!
Он сделал вид, что тебя пощадил, но потом тихо добил.
Надежда морфин не вколит, ей без него тут самой никак.
Безысходность даже самых живых превратит без эмоций в покойника!
Время собирать камни, бумеранг кармы летит к вам назад.
Бесприкословное повиновение случай следы вертиго в глазах.
Блядские правила, блядской игры не исправят ни*я тут не Аляска, ни Крым.
Это еб*ный шабаш, а не торжественный прием!
Оглянись вокруг, — и ты увидишь блеск и костры!
Я в чужой монастырь со своим уставом. Было зае*ись, но голимо стало.
Ничего нового. Закономерно. Беды на других всегда валило стадо.
Кастанеда был прав — все это путешествие в.
На пути воина только страдания, может служить утишением быстрым, е!
Это мой крест, но знал бы зарание — сюда бы не лез.
Кто-то давно распланировал эту крайне удачную месть.
Наши судьбы — Бигфортов шнур. Итог — определен, известен!
Так что — вперед и с песней.
Припев:
Дьявол играет нами. Ставки давно на грани,
И под ногами уплывает земля.
Бог другими занят, правила навязали,
И мы покорно убиваем себя.